Ольга Коробова: «Во всем, что случается с детьми, виноваты взрослые»

Для Ольги Коробовой, Уполномоченного по правам ребенка в Калужской области, это уже не первое интервью «КН». Больше двух лет назад она рассказала нашим журналистам о своей юности, учебе и первых шагах в местном госаппарате, которые позже привели ее на этот пост. Сейчас мы решили поговорить о том, чем же занимается Ольга Владимировна на своей должности вот уже без малого четыре года, чего ей удалось добиться, и почему она идет в депутаты Госдумы, выдвинувшись на праймериз «Единой России».

САМАЯ БОЛЬШАЯ ПОБЕДА

Ольга Владимировна, Вы защищаете права детей Калужской области без малого четыре года. Для наших читателей: в чем заключается ваша работа?

У нас несколько направлений. Первое – защита прав и законных интересов детей, в том числе судебная, юридическое консультирование. Например, у нас были случаи по включению детей-сирот в список нуждающихся в улучшении жилищных условий. Когда им было отказано, наши специалисты-юристы, проанализировав все документы, даты и события добились того, чтобы ребенок был поставлен в эту очередь.

Мы решаем конкретные вопросы и задачи и специалисты у нас действительно очень хорошие.

Второе – подготовка документов, в том числе исковых. Третье – мониторинг законности нормативных документов или реализации этих документов. Например – вопрос о контроле за состоянием жилья, закрепленного за детьми-сиротами. Мы выезжаем в районы, смотрим все документы по сохранности этого жилья, по долгам. Раньше, бывало, случались истории, что у сирот, когда им исполнялось 18 лет, списывалось со счетов все, что было там накоплено - в счет долгов за ЖКХ в закрепленной для них квартире…

Были обращения от молодых семей о том, что нельзя материнский капитал использовать при ипотечном кредите для строительства жилого дома. Так было до конца февраля этого года. В приобретение жилья вкладывать можно, а в строительство нет – им пенсионный фонд отказывал, потому что в законе это не прописано. Но ведь это тоже улучшение жилищных условий! Мы рассмотрели эту практику, поняли, что она несправедлива, и подготовили документ, направили его в Совет Федерации. И изменения были внесены.

Сейчас постановлением правительства создан фонд «Круг добра», который будет приобретать лекарства детям с тяжелыми заболеваниями. К сожалению, законодательство иногда не позволяет это сделать прямо за счет бюджета.

Вот, например, есть заболевание – спинально-мышечная атрофия. Дети с этим заболеванием относятся к категории детей-инвалидов. Есть только одно лекарство в мире (сейчас еще второе появилось), но они не зарегистрированы в РФ. Соответственно, за госсредства приобрести их невозможно. Но есть обязанность государства по бесплатному обеспечению лекарствами детей-инвалидов.

Получается казус. Государство говорит: «Мы не можем купить. Мы обязаны – но не можем». Средство очень дорогое. Один курс лечения – 48 миллионов рублей. Это, конечно, не под силу родителям. Не под силу даже частным фондам.

А таких больных детей в Калужской области – одиннадцать. И мы мы помогли их родителям. Мы прошли с ними путь от составления искового заявления до кассации. И решение суда во всех инстанциях было – удовлетворить в полном объеме с немедленным исполнением. Подключили уполномоченных, я сама, например, писала в минздрав с просьбой разрешить этот вопрос, потом мы составили коллективное обращение на имя Уполномоченного при президенте – они там тоже проводили свою работу.

И наши дети в прошлом году это лекарство получили. Их заболевание вошло в перечень болезней, препараты от которых будут финансироваться из фонда «Круг добра». Это будут даже не средства бюджета области, а федеральные.

Конкретно в случае с этим заболеванием нам удалось победить. И я считаю это одним из главных своих результатов за годы работы Уполномоченным по правам ребенка.

Еще одно направление нашей деятельности – правовое просвещение. Многие беды людей проистекают от незнания возможностей, которые есть для решения проблем. У нас три тысячи обращений в год, но из них большая часть – это устные консультации. То есть то, что можно просто сказать по телефону – куда прийти, обратиться, что можно в этой ситуации сделать, как правильно поступить, какая структура этим занимается, какие у вас есть права.

Также у меня есть большое количество публикаций, по тем возможностям и мерам поддержки, которые можно получить от государства, куда можно обратиться, какие организации есть, кроме государственных, какими вопросами они занимаются.

Кроме того к нам обращаются напрямую жители, присылают фотографии, адреса мест, где есть какие-то проблемы, и мы, в зависимости от того, что это за проблема – открытый люк, или штыри торчат, или неисправное оборудование, отправляем эту информацию тому кто должен ее устранять.

ОДИН В ПОЛЕ НЕ ВОИН

Когда депутаты Заксобрания голосовали за меня, утверждая Уполномоченным по правам ребенка, то спрашивали, как я буду решать вопросы, которые передо мной встанут. Я сказала, что буду привлекать общественность.

У нас большое количество совместных проектов с некоммерческими организациями. Они гораздо быстрее и гибче могут реагировать на проблемы, которые возникают у людей – дети ли это инвалиды или творческая молодежь, или еще кто-то. НКО выходят со своими проектами, предложениями, и получают на них гранты из Фонда президентских грантов и других различных фондов. Этот проект реализуется два или три года и если видно, что он себя оправдал, дальше он уже начинает получать субсидии из бюджета.

Недавно у нас, например, был старт программы «Ролики мечты» и «Игровые виды спорта для детей инвалидов». Уже два года реализуется проект «Лыжи мечты». Общественная организация, созданная родителями детей-инвалидов, не всегда знает, какие есть возможности для реализации их идей. Мы с ними работаем, и нам удалось договориться с министерством спорта Калужской области, чтобы они предоставили им бесплатную площадку. Мы подключаем благотворителей, чтобы они помогли провести обучение детей, обеспечили тренеров. Тут ведь нужна специализированная подготовка. Ну и так далее. То есть, мы помогаем вот таким организациям, которые точечно работают с людьми, нуждающимися в помощи.

Сейчас идет создание Совета отцов, где собираются неравнодушные мужчины, жители нашего региона, которые понимают, что они могут помочь в каких-то вопросах, и мы их привлекаем к решению этих вопросов, и в принципе результат уже есть. Например, «Отцовский патруль». Мужчины из Совета отцов и наши представители ходят, смотрят за безопасностью детских и спортивных площадок, дворов. Мы призываем присоединиться к этому всех неравнодушных граждан.

Один в поле не воин. Поэтому главное - сотрудничество и привлечение всех кого только возможно к решению вопросов. Только в команде можно что-то сделать.

МЫ ВСЕГДА ДУМАЕМ ЧТО НАС ЭТО НЕ КОСНЕТСЯ…

От чего, на Ваш взгляд, сегодня не защищены дети? Что представляет для них опасность?

Это сложно сказать. Вообще, во всем, что происходит с детьми, виноваты взрослые. Но мы не можем «подстелить соломку» везде. Поэтому и появился в школе предмет «Основы безопасности жизнедеятельности». Но с другой стороны дети нас не слушают, дети на нас смотрят. Что мы делаем? Как мы поступаем? Пристегиваемся ли мы в автомобиле? Пристегиваем ли мы детей или просто сажаем их в автокресла?

У нас в прошлом году ребенок погиб, выпал с восьмого этажа в Обнинске. А мама буквально вышла на кухню. Благополучная семья… Детей обедом накормила, отнесла кастрюлю на кухню, в это время ребенок выпал из окна. Страшная трагедия.

Мы сделали публикацию по окнам, внесено уже изменение в законодательство – сейчас все новые проекты домов должны предусматривать на окнах устройства безопасности для детей. По всей России все застройщики, когда будут представлять проекты,  должны будут предусматривать запорные устройства, системы безопасности на окна.

Когда мы собираемся на встречи со взрослыми, я всегда задаю вопросы – например, у кого дома есть огнетушитель? Или противопожарный извещатель? Или у кого дома, где есть маленькие дети, не только установлены заглушки на розетки, а еще и система безопасности на окнах? Один – два человека отвечают… Мы об этом не думаем. Мы всегда говорим о безопасности, но думаем, что это касается кого-то другого, а не нас.

На днях вот встречались с жителями Калуги. И один мужчина сказал: «У меня всегда стоит огнетушитель, после одного случая. У меня были маленькие дети, и еще не было памперсов. Мы сушили пеленки на кухне и готовили еду. Пыхнуло масло и все загорелось! И с тех пор уже пару десятков лет огнетушитель у меня в доме есть всегда!».

Их масса, этих вопросов безопасности. Открытые люки, шлемы – сейчас появилось большое количество самокатов, электросамокатов. Видели все в интернете эти записи с регистраторов, когда человек на электросамокате получает тяжелейшие травмы, потому что скорость очень высокая. Но мы же думаем, что с нами это случится…

Научить детей безопасному поведению в разных ситуациях, не перегибая палку, не запугивая их, это задача нас, взрослых. В первую очередь, конечно, родителей, учителей.

Сталкивались ли вы за это время с историями, от которых слезы на глаза наворачиваются?

Это вот эта история, с выпавшим из окна ребенком. А еще 25 мая у нас отмечался Международный день пропавших детей. К счастью, в Калуге это не так часто происходит, но отряд «ЛизаАлерт» в Калуге появился после того как две девочки погибли – утонули в Терепце.

Это, конечно, самая страшная трагедия из всего, что может произойти. Страшно, когда обращаются родители, а ты не можешь помочь, потому что их ребенок тяжело болен и ты не можешь его спасти. Очень страшно и очень тяжело.

Есть хорошие случаи, хорошие истории, когда дети, например, возвращаются в семью. У нас ведь сейчас большинство детей-сирот – это социальные сироты. И когда удается всем службам сработать как надо, и если сами родители готовы сделать над собой усилие и прийти к нормальной жизни, то появляется возможность детям вернуться к родителям, потому что, конечно же, они их любят. Когда удается это сделать - это всеобщая победа.

УСЛЫШЬТЕ НАС!

В начале этого года по стране прокатилась волна протестов и митингов в поддержку оппозиционера Алексея Навального. Едва ли не главными участниками этих событий стали несовершеннолетние. Как стоить расценивать такое поведение детей: следование за толпой в силу возраста или осознанная позиция?

Знаете, я с этими ребятами общалась, и все они говорили что им было просто интересно. Год был тихий, самоизоляция, никаких мероприятий, тусовок... В большинстве своем они стояли в сторонке, снимали все на видео, потому что происходило что-то необычное. Кто-то приходил туда, чтобы сделать интересный контент для своих страничек в социальных сетях и привлечь побольше подписчиков, получить побольше «лайков».

Но основной посыл детей был, мне кажется, «крик» детей: «Услышьте нас, взрослые!». Они хотят разговаривать, им не хватает нашего общения, чтобы услышали их мнение, чтобы обсудить какие-то вопросы, которые их уже тоже начинают интересовать.

Время идет, наши дети взрослеют. Но у нас в головах все равно откладывается, что они еще дети, с ними еще рано об этом говорить. А они-то растут! Они хотят об этом говорить!

Я хочу отметить, когда в соцсетях начались все эти призывы – именно к молодежи, эта «реклама» была настроена именно на детский и  подростковый возраст, и родители не знали, что их детей туда зовут. Но зато многие дети подошли к родителям и начали задавать вопрос – «А что ты думаешь по этому поводу?», «А ты знаешь, что сейчас будет вот это и вот это?» - им было интересно услышать мнение взрослых. Им было интересно услышать аргумент, либо контраргумент…

Кто-то смог отложить свои дела и понять, что в данный момент для моего ребенка важно это услышать, об этом поговорить… А вот те дети, с которыми не поговорили – вот они, я думаю, и пришли на митинг.

Какие могут быть от этого последствия для них?

Напрямую сейчас уже никаких. Подростков у нас в Калуге на митинге было не так много, беседовали с ними, с их родителями, но никаких жестких решений принято не было.

Но косвенные последствия участий в таких несанкционированных действиях могут быть самые печальные. Эти статьи остаются в биографии человека на всю оставшуюся жизнь и могут влиять на его дальнейшую карьеру. Даже коммерческие иностранные предприятия тоже собирают информацию о человеке при поступлении, и таких неблагонадежных товарищей не принимают на работу.

Социальные сети можно назвать точкой преткновения старшего и младшего поколений. Как к ним стоит относиться: как к личному пространству ребенка, границы которого нельзя нарушать, или как к месту, где за ребенком также требуется присмотр?

Это очень сложный момент. Я знаю, что многие дети создают в соцсетях отдельные странички, по которым их сложно вычислить. При этом есть еще одна, «официальная» страничка, которую подписывают родители, видят родственники…

Тут очень важно, чтобы отношения в семье были доверительные.  Интернет-гигиена, доверительные отношения в семье, и, конечно, возвращаясь к ранее сказанному – собственный пример. Где мы проводим свои вечера? В интернете. Даже если семья собирается в одной комнате, то достаточно долго все сидят в соцсетях, вместо того чтобы заняться какой-то совместной деятельностью, показывать собственным примером, что это не самое важное.

Когда мы маленьким детям вручаем планшеты, ставим мультики, наверное, это не очень правильно. А потом мы удивляемся, почему ребенок «там» находится, и не реагирует на живых родителей. Тут ответственность за детей все равно на нас, на родителях. В первую очередь.

С другой стороны, я знаю родителей, которые категорически запрещают своим детям лазить в соцсети, и это их право. Но здесь, конечно, нужно отталкиваться от особенностей каждого ребенка и понимать, чем это может аукнуться. В каких-то случаях да, наверное, это правильно. Но ребенок может начать это делать тайно, и доверительные отношения в семье пропадут.

Но, конечно, есть такие вещи, которым просто категорически «Нет!», и об этом тоже дети должны знать, и в этом и состоит наше родительское участие, мы же запрещаем им пальцы в розетку совать.

О КАЗАНИ

Можете прокомментировать трагические события в Казани?

Советы общего характера – больше смотреть, больше слушать, внимательно относиться к ребенку. Учителя, воспитатели, друзья, дополнительное образование – всегда есть взрослые, которые находятся рядом с ребенком, и должны увидеть, что у него происходит перемена настроения, поведения.

Я надеюсь, что у нас получится провести семинар по раннему выявлению агрессивного поведения у подростка, у молодого человека. Для родителей, для учителей. Какие тревожные звоночки при этом есть.

По поводу безопасности калужских школ – металлорамки стоят, видеонаблюдение в каждой школе есть, охрана есть, тревожные кнопки есть. В Казани тоже, специалисты говорят, отреагировали оперативно. Было бы гораздо больше жертв, если бы не тревожная кнопка.

Еще учителям и ученикам очень важно знать, что делать в такой ситуации. Есть простые правила. Например, если находишься выше второго этажа – прыгать из окон нельзя. Многие дети в Казани получили травму, прыгая с третьего этажа, у них тяжелые переломы…

Некоторые дети после этих событий у нас боялись ходить в школу. Как это преодолеть? Понятно, что нужно чтобы прошло время. Сейчас учебный год заканчивается, за лето все подзабудется. Но говорить об этом, не запугивая,  мы должны. Наши дети должны знать, что делать в конкретных ситуациях, куда позвонить, куда бежать. Это с ними нужно проговаривать, тогда им будет спокойнее, потому что они будут знать, что делать.

ПУТЬ В ДЕПУТАТЫ – ЗАЧЕМ?

Вы подали заявку на участие в предварительном голосовании «Единой России» на осенние выборы в Госдуму. Что Вас к этому подтолкнуло?

Те изменения в законодательстве, которые могут улучшить положение семей с детьми, невозможно сделать на местах. Это нужно решать на федеральном уровне. Это раз.

А во-вторых, для того чтобы как можно большему количеству людей донести суть нашей работы – Уполномоченных по правам ребенка. Что есть такой институт, который может оказать помощь в конкретной ситуации, который может подключать к их решению органы власти.

Как Вы считаете, какими качествами, опытом должен обладать депутат?

Наверное, неравнодушие, в первую очередь. Профессионализм. Невозможно быть профессионалом во всех сферах. Но критическое мышление, склонность к анализу, обобщению, комплексному видению проблемы должны быть. И искренность.

Они у Вас есть?

Я надеюсь… Конечно, нет предела совершенству и каждому человека всегда есть над чем работать. Я стараюсь работать над собой каждый день.

Возвращаясь к нашему предыдущему интервью. Вы тогда сказали, что на должность уполномоченного по правам ребенка Вас выдвинули от губернатора Калужской области. Теперь вы идете на выборы, фактически заручившись поддержкой нового губернатора. Как вам удается так располагать к себе руководителей области?

(Смеется) Наверное, это лучше спросить у них.

Думаю, это не секрет. Работа. Просто я стараюсь выполнять свои обязанности и решать задачи, которые ставит передо мной моя работа. Используя все инструменты, которые мне доступны.

Вы в том же интервью нам сказали, что семья – ваша главная поддержка…

Да. Не отказываюсь.

Поддерживают ли Вас близкие в решение пойти на выборы в качестве кандидата в депутаты Госдумы?

Конечно. Я счастлива, что у меня именно такая семья, такой муж, дети, родители, что все поддерживают меня. Поэтому и удается все вопросы решать. И я надеюсь, что так будет и впредь.

Значит, самая важная поддержка у Вас есть?

Конечно.

Интересным заключением для этого материала стали итоги праймериз «Единой России» в Калужской области. По Калужскому одномандатному избирательному округу победила Ольга Коробова, набравшая больше 14 тысяч голосов.